Старт. Стремление к самостоятельности
– Павел Владимирович, быть врачом – это сбывшаяся мечта, осознанный выбор или стечение обстоятельств?
– Врачом я стал относительно случайно. Окончил химический лицей и, поступая в Российский химико-технологический университет им. Д.И. Менделеева, набрал наивысший балл – 99 из 100. Одновременно я поступил в Тверскую медицинскую академию, родители оставались в Москве: это отвечало моему стремлению к самостоятельности, и я поехал быть врачом. Потом была интернатура по хирургии в ГКБ № 67 (база Первого МГМУ им. И.М. Сеченова), где я начал приглядываться к внутрипросветной эндоскопии, тогда она очень сильно отличалась от той, что есть сейчас, но мне было интересно.
– С чего началась врачебная практика?
– Работал хирургом отделения общей хирургии в крупной московской городской скоропомощной больнице № 67. Одновременно учился эндоскопии: когда началась моя врачебная практика, эндоскопия стала отдельной специальностью хирургического профиля. Получить сертификат врача-эндоскописта можно было, имея за плечами специализацию по хирургии. Учился на рабочем месте, несколько лет совмещал две специальности: хирургию и эндоскопию.
Развитие. Врач и научный сотрудник
– Что менялось на каждом новом этапе профессионального развития?
– После пяти-шести лет работы в эндоскопии скоропомощной больницы (по сути это военно-полевая хирургия – нет плотной работы с пациентами) перешел в Московский научно-исследовательский институт онкологии им. П.А. Герцена, где и защитил диссертацию по стентированию пищеварительного тракта. Работа в онкологии, в научном учреждении совершенно изменила меня, сформировала как профессионала. В онкологии принципиально важно знать очень точно, здесь не принимаются слова «вероятно», «можно предположить», только «да» или «нет».
С целью дальнейшего совершенствования я ушел в интервенционную эндоскопию. Поехал учиться эндоскопической ультрасонографии в Нидерланды. Прошел курс на базе отделения гастроэнтерологии и трансплантации печени в медицинском центре имени Эразма Роттердамского. В Нидерландах ничего не дают делать руками, можно только смотреть. Смотри и спрашивай – все объясняют, показывают, и кажется, что все понятно, но когда я вернулся к работе и взял в руки аппарат, понял: не получается. И ни у кого вокруг меня в отделении не получалось в том виде, как это должно быть. Начал искать, где можно поучиться под руководством специалистов (супервайзеров), но чтобы все делатьсамому, и это оказался Израиль. Там я подтвердил свой диплом, получил краткосрочную рабочую визу, и «пазл сложился»: уже через пару недель, с некоторыми оговорками, я мог работать самостоятельно.
Вернулся в Москву и продолжил работу как врач и научный сотрудник. У меня специальность прикладная и нельзя заниматься теоретическим аспектами, не работая практически: днем смотришь пациентов, делаешь операции – собираешь материалы, диагностику, исследования, а вечером занимаешься наукой.
Интеграция. Организованность рабочего процесса
– Как повлияла на вашу работу коллаборация с международным медицинским сообществом?
– Повлияла очень сильно в плане организации работы. Мы традиционно смотрим снизу вверх на европейцев, но когда я погрузился в их работу, то понял, что они не делают ничего такого, чего нельзя сделать у нас. Все то же самое, отличается только одним – организованностью рабочего процесса: каждый занимается тем, чем он должен заниматься. И я непрерывно записывал, как они вывозят каталки, как разговаривают с пациентами, оформляют информированное добровольное согласие. О чем необходимо спрашивать пациента, каких побочных эффектов надо опасаться. Нюансы. Я достаточно свободно говорю по-английски и из каждой командировки возвращался с пачкой блокнотов – записями.
Мастерство. Не останавливаться в развитии
– Как вы строите общение с пациентами?
– В каждом пациенте важно видеть личность, не угождать, но искренне стараться вникнуть в его проблемы хотя бы на пять минут, по-настоящему вникнуть и понять, что бы я делал, если бы пациент был моим родственником, близким мне человеком. Согласно федеральному закону мы обязаны знакомить пациента с его диагнозом – это важно. Врач должен строить разговор искренне и честно, не обманывать пациента.
Сообщая диагноз, необходимо рассказать и о плане лечения, о том, что будет дальше. Иначе человек остается наедине со своими мыслями, не знает, чего ему ждать. Есть проблема, и есть алгоритм действий. Мы не оставляем человека наедине с диагнозом. Мы пришли помогать людям. Механистическая работа здесь невозможна. Люди приходят к нам за помощью, и главное, наряду с безупречной организацией, профессиональной работой, – бережное отношение к чувству собственного достоинства пациента, сопереживание родным и близким. Отработав в онкологии, чистой онкологии десять лет, я понимаю: если лить слезы и умирать с каждым пациентом, не сможешь дальше помогать, сгоришь – это экстенсивный путь. Я не буду умирать, но я сделаю все, чтобы вылечить, а это я умею и делаю лучше многих других. В медицине, если ты хочешь быть успешным, должен быть психологом. Личность врача должна состоять из нескольких аспектов: профессионализма – знаний, навыков и умения организовать рабочий процесс, психологии и педагогики. На мой взгляд, это невозможно разделить.
– Есть универсальное правило, которым вы руководствуетесь?
– Да правило одно – не останавливаться в развитии. Когда уходил из МНИОИ им. П.А. Герцена, у меня там все было хорошо, но появилось чувство, что уперся в некую планку. Профессиональный кругозор замыкался на очень сложных, но узких проблемах, а в медицине, если ты не растешь, ты уменьшаешься, останавливаться нельзя. Важно всегда быть в русле изменений, происходящих в профессиональном мире.
– Чем интересна работа в университетской клинике?
– В Сеченовском университете множество направлений для роста. Мы растем поступательно – и качественно, и количественно. Очень многое делается впервые: у нас хорошо развита хирургическая эндоскопия нижнего отдела пищеварительного тракта, сейчас мы движемся в сторону верхнего отдела – печени, поджелудочной железы, развиваемся вместе с хирургами, проктологами, урологами университетских клиник.
Эндоскопия сегодня – это хирургическая специальность. Мы забрали у общей хирургии многие операции: удаляем доброкачественные, злокачественные новообразования, формируем анастомозы между органами. Делаем это внутрипросветно, через естественные отверстия. Большинство процедур делается под наркозом – это щадит чувства пациента и дает максимальную информативность. В любой стране есть больницы, в которых стабильно оказывается помощь на высоком уровне, и есть университетские клиники – это авангард медицины, драйверы инновационного развития.
Отделение диагностической и лечебной эндоскопии Сеченовского университета, то, каким оно стало сегодня, – это заслуга нашей команды, врачей и медицинских сестер.
Можно сказать, оно построено нашими руками, и это тоже один из аспектов счастья: творить, строить то, что задумано. Составляющие профессионального роста: поток разноплановых пациентов, общение с иностранными коллегами, научные исследования, ведение обучающих курсов.
Мировоззрение. Каждый из нас может сделать мир лучше
– Вы занимаетесь научной работой и клинической практикой, проводите мастер-классы для коллег, преподаете: как удается все это совмещать?
– С трудом, но я один из тех людей, о которых можно сказать: стопроцентно счастливый человек – у меня любимая работа, жена и трое детей, которые всегда меня ждут дома, друзья и коллеги, хобби – спорт.
– Кого бы вы взяли на работу, человека с какими качествами?
– Для меня очень важна обязательность доктора, порядочность по отношению к делу: медицина – это жизнь вне расписания, работать в таком ритме невероятно тяжело, но каждый из нас на своем месте может сделать мир лучше.
– Как вы переживаете неудачи, сомнения?
– Делаю свое дело: осознаю, что да, есть проблема, но нет такой проблемы, которая рано или поздно не будет решена. Иногда надо отступить на шаг назад, обдумать, повторить. Оптимизм, мудрость, терпение никогда не должны покидать врача. Каждый из нас работает для того, чтобы направить поток событий по новому руслу, учить, лечить и исследовать. Мы изучаем проблемы, диагностируем, и мы обязательно их решим.
Правда, это не всегда происходит быстро, но я точно знаю: если целенаправленно прилагать усилия, любая проблема решаема. Многое зависит от умения организовать процесс, а еще от терпения и упорства. Талант без упорства стоит не так уж много, но единство таланта, упорства и труда всегда побеждает.
Записала Наталья Литвинова
Опубликовано в газете «Сеченовские вести»,
январь 2019 года
